Аннотация:
Альтернативная история.
Молодой человек, индивидуальный предприниматель, попадает в Россию царских времен. Как он будет жить в этом мире? Чем будет заниматься? Случайно у него открывается дар волшебства.


Никто не знает, как он появился. Никто не знает, куда он исчез. Люди приходят и уходят, живут и умирают, о них остаются только легенды. Легенды, созданные теми, кто его видел, и теми, с кем он жил.

Волшебник
Глава 1
Днем светило яркое, февральское солнце. По ночам подмораживало, и под утро дороги покрывались коркой льда. Сегодня предстояло объехать одну организацию и еще пару клиентов, так как мне необходимо было договориться о выступлении на корпоративе и двух детских днях рождения. Повернул ключ, и стартер привычно запустил двигатель. Прогрев машину, я выехал со двора и проследовал по улицам нашего города. Шелест шин и хруст мелких льдинок под колесами, любимая музыка в магнитоле - день определенно налаживался!
Дорожные службы «забили болт» на дороги. Дороги в нашем городе чистят и посыпают песчано-соляной смесью от случая к случаю, но кроме этого, еще заставляют напрягаться лихачи. Вот и в этот раз, какой-то король дорог, по накатанному в лед дорожному покрытию, гнал вперед, не соблюдая положенный скоростной режим. Его ожидаемо мотнуло в ледяной колее, и он, начиная плясать как «пьяная балерина», ударил соседнюю автомашину, а та от удара сменила движение и врезалась в бок моего авто, вынуждая меня принять еще правее. В результате этого маневра я наехал на горку льда, которую вчера вечером не успели убрать дорожные службы.
Визг подмерзших тормозов, занос, и машина летит с моста… Удар об лед, замечаю, как куски пластикового бампера разлетаются в разные стороны, открывается и частично сминается капот, я бьюсь головой о лобовое стекло, и темнота…
Когда ко мне вернулось сознание, я почувствовал, что кто-то меня куда-то везет... Небольшой морозец холодит замерзшие щеки, хруст снега под ногами двух человек, какие-то плетеные короткие санки подо мной, и низкое зимнее небо. Глаза открывались плохо, словно что-то мешало. Я дотронулся рукой… - Кровь!!! Частично она подсохла на лице, а частично еще сочилась. Лоб и щеки были в мелких порезах. Правая рука, которой я дотронулся до лица, была без повреждений и переломов, есть ли еще какие-либо повреждения на теле – не знаю. Попытался осмотреть себя. Одет я был так же, как утром и выходил из дома: драповое пальто черного цвета, серый костюм, так как намечалась деловая поездка, зимние сапоги фирмы LeGre. Вязаная шапка была на голове, частично она смягчила удар о стекло.
Очень неудобные и короткие были санки, ноги мои в санки не убирались и сапогами я бороздил снег и задевал обо все неровности дороги и куски льда. От касания по льду, часто простреливала боль в левую ногу. Видимо такой дискомфорт и привел меня в сознание.
Ничего себе! - Это что, у МЧС не нашлось носилок, или на санках с середины реки им так удобнее меня доставить к машине скорой помощи?
Между тем, меня все так же неторопливо тащили по снегу и о чем-то говорили между собой. Никакое это не МЧС и даже не скорая – это посторонние люди: взрослый и ребенок, определил я по голосам.
- Нет, Степка, не правильно это, надо было сразу вызвать городового, а теперь, как бы нас не обвинили и не объявили татями…
- Да за что, деда? - Я ж тебе говорил, лежит под мостом, голова в крови, и никого рядом нет. Замерзнет же!
- Это да, мог бы замерзнуть, - произнес мужчина. – Э-ка, какой важный барин! И пальто хорошее, и портфель при нем. Дай бог, еще и наградят за него.
- Что? Какой городовой??? Какой барин???? - Куда я попал??? Кто и куда меня везет???
Между тем, эти двое так же не спеша, продолжали куда-то тащить меня на санках.
- Стойте, мужики! – прохрипел я…
- Ох, батюшки, очнулся! Живой! - произнес старик и перекрестился.
- Чего изволите, барин? – подошел он ко мне.
Передо мной стоял пожилой мужчина, в серой заячьей шапке, овчинном тулупе и валенках. Из-за его спины выглядывал какой-то мальчишка-подросток, и с детским любопытством посматривал на меня.
- Вы кто? Куда вы меня везете? – спросил я.
Дед как-то сразу замешкался и растерялся…
- Так а… - произнес он. – Елизар Семеныч - я. А это внук мой – Степка! – А куда вас везти-то? - Вы нам скажите, барин, мы вас доставим и городового вызовем, вы не сумлевайтесь!
Теперь задумался уже я… По одежде и говору этих двоих, было похоже, что я оказался в Царской России. Вот только какой сейчас век и в каком населенном пункте они проживают? Где я оказался, у какого моста? Город это или деревня? А если это мой город - то куда меня везти? Ведь дома-то моего возможно еще и не существует. И куда меня везти? - В гостиницу? – Так местных денег у меня нема… А из имеющихся у меня тысячерублевых купюр, на каждой отпечатан 1997 год. - И тогда уже владелец гостиницы вызовет полицию, и меня задержат как фальшивомонетчика. А в те времена это определенно каторга… - Нет, уж! Мне еще жить хочется! И при этом, жить хочется хорошо! Да и есть ли при мне документы и деньги? Сколько я пролежал? - Я не знаю, а то может уже и карманы все обчистили. В карманах пальто у меня должны были находиться ключи от дома и зимние кожаные перчатки, а в кармане рубашки: паспорт, права, пара банковских карт, и несколько купюр, которые я храню в обложке паспорта и достаю, когда требуется «наличка». – Есть ли все это в наличии?
- Послушайте, Елизар Семенович! – обратился к нему. – Так куда вы меня везли-то?
- В аптеку, к «дохтуру». – смутился он. – Туда бы и городового позвали.
- Давайте пока обождем вызывать и доктора, и городового. – Помогите лучше встать! – попросил я его.
Встать, однако, у меня не получилось. Закружилась голова, резкая боль в ноге, и я снова упал в санки. С левой рукой тоже не все хорошо.
- Нет, все-таки придется обратиться к доктору, – произнес я.
- Сейчас, сейчас, барин, мы вас до улицы с реки дотащим, а там уже при удаче можно и возничего найти, он вас до «дохтура» и довезет!
Серые, унылые дома, такие же старые серые заборы. Окраина. Рабочая слобода. Здесь нет двух- трехэтажных расписных теремов и светлиц. Здесь нет кирпичных зданий и построек.
Старик с ребенком тащил санки вдоль улицы. Иногда, в некоторых дворах лаяли собаки, когда мы следовали мимо них, так же я заметил, что в двух дворах сушилось на веревках выстиранное белье и одежда. Причем все было тоже какого-то серого, невзрачного цвета. А вот и нет, во втором дворе с краю от серой одежды, висела какая-то рубаха ярко-красного цвета. Наверно, это была парадно-выходная одежда хозяина того дома.
Странно, что улица как вымерла, нам никто не встретился на пути.
- Ух, и тяжелый же вы, барин! - запыхавшись, произнес старик.
- Елизар Семенович, я не спешу. Отдохните. А еще лучше, позовите кого-нибудь на помощь, или найдите пролетку.
- Эх, барин, пролетки здесь не ездят! Не тот здесь район.
Пока старик с подростком отдыхали, я решил воспользоваться моментом и подробнее расспросить их обо всех, интересующих меня вопросах.
- Елизар Семенович, скажите: – А какое сегодня число?
- Барин, вы и это не помните? – удивился он. - Крепко же вас побили.
- А почему вы решили, что меня побили? – спросил я.
- Ну что ж мы, разве не разумеем? - Это же по вам и так видно, – произнес он, и начал свой рассказ.
- Живем мы со Степкой вдвоем. Родители его, да бабка моя, царство им небесное – перекрестился он, от холеры в 1895 году умерли. Одни мы с ним остались. Я плотничаю, а Степка по дому помогает, да рыбку ловит. Летом работы много: кому баню срубить, кому с артелью дом построить, а вот зимой плохо, случайными заработками перебиваюсь: кому буфет подправить, кому крыльцо отремонтировать, ну мало ли еще какая-то работа найдется, то кровать, то столы аль стулья выстрогать. Степка сегодня утром собрался на речку, ну мало ли какой «окунишка», да «ершишка» поймается, все в дом прибавка. Оделся, закинул удочки в санки, и ушел. Живем-то мы от реки недалеко… - А потом, он вернулся домой, и говорит мне: «Деда, там под мостом, человек лежит».
- Да, я так и сказал! – подтвердил мальчишка.
- Цыц! – прикрикнул на него дед. – Старшие разговаривают – младший не мешай. Молчи, пока не спросят.
Больше Степка в наш разговор не вмешивался.
Так я его и спрашиваю, – продолжал Елизар Семенович.
- Какой человек? Знакомый кто? С нашей улицы?
- Нет, - говорит, - вообще не знакомый. Но видно, что богатый. Одежда на нем хорошая, сапоги черные, новые. Портфель кожаный рядом лежит. Тоже черный, большой.
- Ну и пусть себе лежит. Господину хорошо, он пьян. А проспится, встанет, и домой пойдет.
- Да нет, деда, у того господина все лицо в крови.
- Так он мертвый?
- Да нет, когда я был - он дышал. Зима, холодно, замерзнет же!
- Ох, за что мне это, господи! Ладно, пошли, показывай, где тот господин лежит.
- Вот так мы вас и нашли, – закончил рассказ дед. – Ты уж прости, барин, что я так плохо о тебе подумал.
- Спасибо Вам, Елизар Семенович! - Спасли вы меня! – произнес я.
- А сумка-то моя где? - Спросил я, так как никакой сумки я на себе не обнаружил.
- Так она в санках, под вами – улыбнулся дед, – вы на ней лежите.
По закону подлости, аптека в этот день оказалась закрыта. А боль в ноге проявлялась все сильнее и сильнее, особенно эта резкая боль сказывалась при каждой неровности дороги, пока мы добирались к аптеке.
У аптеки мы простояли почти полчаса, но доктор так и не появился.
- Ну и что теперь делать? - спросил я.
- Барин, вы скажите, куда вас привезти – мы довезем.
- Даже не знаю, Елизар Семенович, – сказал я. – В вашем городе я оказался случайно. Нет в нем ни родственников, ни знакомых. Может куда-нибудь в ближайшую больницу или в гостиницу? Вы и так много для меня сделали.
Дед постоял, поелозил на голове шапку, видимо при таких действиях у него лучше протекал мыслительный процесс, и обратился ко мне: - Барин, как я понимаю, идти вам сейчас некуда, а так как вас ограбили, то денег у вас, как я понимаю, тоже нет, поэтому и в гостинице вам платить нечем.
Я не стал разубеждать его в этой версии событий.
- Да, это так, – произнес я.
- Барин, вы не побрезгуйте, я привезу вас к себе домой. Приглашу вам и знахаря, и городового, а потом и «дохтура». Поживете у нас, пока не поправитесь, а потом, даст бог, вы и рассчитаться сможете.
- Спасибо вам большое, Елизар Семенович! Доброту вашу не забуду и полностью с вами рассчитаюсь при первой возможности.
- Вот и ладно, вот и договорились! – улыбнулся дед.
Я не буду описывать всю дальнейшую дорогу к дому, да и дом старика ничем не отличался от других обычных русских изб средней полосы России. Крепкий такой пятистенок.
Когда меня подвезли к крыльцу, на ногу я снова встать не смог. Резкая боль «прострелила» левую ногу, когда я попытался на неё опереться.
Вот только когда меня занесли в теплую избу, я понял, как я замерз. Русская печь в горнице, кровать в углу у печи, два сундука по углам комнаты (один большой, другой поменьше), стол по центру, три стула и пара табуреток рядом с ним, резная горка и полка с иконами в красном углу. Вроде бы при входе в избу крестятся на иконы, но я этого не сделал, надеюсь, поймут, что мне сейчас не до этого. Елизар Семенович помог мне присесть на один из стульев и пошел в прихожую раздеваться. Пока я осматривался в незнакомой мне избе, Степка с любопытством рассматривал меня. Наверно, у меня еще тот видок!
- Степка, беги за Трофимычем. Скажи ему, что я позвал! – обратился дед к внуку. – «Неча» зря без дела стоять!
Парнишка тут же выскочил из дома, притворив за собой дверь.
Удивительно, но в царской России, кроме аптекарей и земских докторов, существовали еще и знахари, причем они активно занимались лечением людей и никакие власти им в этом не препятствовали.
Уф, жарко! Елизар Семенович помог мне снять верхнюю одежду, которую он повесил на имевшуюся в прихожей вешалку.
Минут через сорок, вместе с клубами холодного воздуха в квартиру зашел широкий бородатый мужик в большой лохматой шубе и шапке-ушанке. Следом за ним вернулся Степка.
Так вот ты какая, народная медицина!
Пока знахарь раздевался, мыл в рукомойнике руки, и о чем-то негромко переговаривался с хозяином избы, я с интересом рассматривал этого человека. Крепкий, здоровый мужчина примерно 50 лет, с округлой бородой и лобной залысиной. Его одежда меня не удивила, одет он был так, как это принято изображать у нас в фильмах: рубаха-косоворотка, штаны, сапоги. Удивило другое, наличие у знахаря саквояжа, когда он подошел ко мне.
Увидев мой удивленный взгляд, он небрежно пояснил: – А, это мне знакомый доктор подарил!
После чего сразу же спросил: - Как самочувствие? На что жалуемся?
Вот так знахарь! Вопросы задает как дипломированный терапевт.
После моего ответа, осмотрел лицо, голову, живот, пропальпировал руку и ногу. Когда он стал пальпировать ногу, я чуть не подскочил от боли…
- Значит так, - озвучил он диагноз… - Мелкие ссадины на вашем лице заживут, даже не заметны будут, на лице и руке у вас сильные ушибы, они тоже пройдут, я вам мазь дам. А вот с ногой у вас сложнее, перелома нет, но имеется трещина, придется вам пару седьмиц дома провести.
После чего он обратился к деду, что бы тот выстругал из досок лубки.
Это я удачно в дом к плотнику попал! Из двух подходящих досок были выструганы шины, обмотаны нашедшейся в доме тканью и, правильно приложив их, знахарь «забинтовал» мне ногу.
После наставления по лечению и получения платы, знахарь ушел. Как же плохо, когда ты ограничен в передвижении, чувствуешь себя инвалидом в вынужденной изоляции. Особенно, когда нечем заняться: ни интернета, ни телевидения в этом мире еще нет.
Кстати! Вспомнив о интернете, я полез во внутренний карман пиджака, где у меня должен быть мобильный телефон… Достал… Лучше бы не доставал, одно расстройство… Даже несмотря на то, что смартфон был в чехле и под защитным экраном, стекло осыпалось вниз мелкими осколками, стоило мне только раскрыть чехол-книжку… Не иначе, разбил я его при ударе именно о руль. Теперь его только выкидывать. Вот так и придется день или в беседе коротать, или в окно смотреть. Хорошо, что часы на руке целы остались!
Я попросил Степку подать мне веник с совком и мою сумку, которую Елизар Семенович повесил на стену вместе с верхней одеждой. После того, как я подмел с пола крошки стекла, сам смартфон тоже положил на совок и попросил Степку все выкинуть. С привычным делом я расстегнул молнию сумки и заглянул внутрь - что же в ней осталось? - Брать в сумке было нечего. Все тот же бланк автостраховки, два договора на оказание услуг, несколько чистых листов «Светокопии» формата А4, пара шариковых ручек и блокнот для записей. Все, как и было. Планшет остался дома, сам же вчера его выложил подзарядить аккумулятор.
Перед тем, как вынести мусор на улицу, у входной двери Степка остановился и посмотрел на эту странную и плоскую штуковину, но не мог понять, что же все-таки это такое. Потом открыл дверь и вышел из избы.
Вернулся обратно он через несколько минут, наверняка рассматривал мой разбитый смартфон.
Что- то плохо мне… Слабость, небольшое головокружение и тошнота…
- Елизар Семенович! - окликнул я деда. – Что-то неважно я себя чувствую, где мне можно будет прилечь?
- Пожалуйте, вон кровать!
- Спасибо. Вот только костылей нет, а сам я не дойду, помогите, пожалуйста, добраться до кровати.
– А что такое костыли? – поинтересовался дед, когда вместе с внуком они довели меня до кровати.
Я, как мог, рассказал ему об устройстве и назначении простых деревянных костылей, а так же, как можно их регулировать по росту человека.
- А ведь это не трудно сделать! – заметил дед.
Через несколько минут я уже крепко спал, и не слышал, как ко мне несколько раз подходил Степка, и как пилил, строгал и стучал молотком Елизар Семенович.
- Барин, вставайте! Обедать пора! - разбудил меня Елизар Семенович во второй половине дня.
Когда я проснулся, улыбаясь, он поставил возле кровати костыли.
- Вот это да! - удивился я. Эти деревянные костыли были практически такими же, как их делают в нашем мире: с подмышечной опорой, двумя верхними планками и рукояткой между ними, а так же одиночной стойкой в нижней части. – Теперь я могу самостоятельно передвигаться!
- Сейчас по высоте примерим, и я отпилю лишнее у нижней стойки, – прищуривался плотник, размечая, где ему предстоит уменьшить ножку костыля.
- Спасибо! - поблагодарил я его, когда он подал мне готовые костыли.
- Да что там, не стоит благодарности, - улыбался Елизар Семенович, радуясь, что его труд был по достоинству оценен.
- Портной - вор, сапожник – буян, кузнец - пьяница, а я вот - плотник, по дереву работник! -пошутил довольный дед.
До стола я добрался уже самостоятельно.
- И еще, Елизар Семенович! - обратился я к старику. - Так как я у вас какое-то время буду жить, то давайте общаться на «ты». Меня зовут Александр, не зовите вы меня барином, - попросил я его.
- Хорошо, – согласился он.
На обед были щи и пшенная каша. И если вы представляете, что мы все, по-очереди, ели из одного чугунка , то вы ошибаетесь, у каждого была своя посуда.
Через два часа в дверь постучали. Накинув тулуп, хозяин вышел из дома и тут же вернулся с незнакомым мне мужчиной, самой интеллигентской наружности. По его внешнему виду с бородкой «А ля Чехов» и такому же саквояжу, с которым до этого нас посещал знахарь, можно было сразу догадаться, человек какой профессии нас посетил.
Как известно, во всех мирах всегда встречают по-одежке, вот и доктор, оценив мой внешний вид и костюм, который не соответствовал обстановке данной избы, сделал для себя определенные выводы.
- Позвольте представиться, Исаак Самуилович Альпенгольц! – произнес он.
Очень приятно! – ответил я, и добавил: Извините, доктор, но вынужден приветствовать вас сидя.
- Ничего–ничего, сидите, не вставайте! - успокоил он меня. – Мне тут сообщили, что сегодня утром вы меня искали…
- Да, это так.
- Ну-с, на что жалуемся? - произнес он извечный вопрос врачей, прибывающих на вызов к больному.
- Слабость, тошнота, головокружение… - озвучил я симптомы моего недуга.
- Да у нас уже Трофимыч был! – вмешался в диалог хозяин этого дома.
- Ах, Михаил Трофимович! – произнес доктор… - Ну, тогда мне здесь больше делать нечего… То-то я гляжу, что помощь уже оказана и даже лубки на ногу установили.
Удивительное дело! Осмотр проводить доктор не стал. - А вдруг врачебная ошибка и знахарь что-то не углядел?
Видимо что-то уловив в моем взгляде, доктор произнес:
- Михаилу Трофимовичу я доверяю как себе! У него очень большая врачебная практика!
Ну, что ж, будем надеяться, что с диагнозом знахарь не ошибся.
Зато, вместо осмотра, доктора заинтересовали другие вещи:
- Какая чудная вещица! Вы позволите взглянуть?! - указал этот «Пилюлькин» на находившиеся рядом со мной костыли…
- Да, пожалуйста! Смотрите, сколько пожелаете, - не возражал я.
Осмотрев костыли, доктор восхищенно произнес: - Хозяин, признайтесь, ведь это вы делали?
- Да, я, – подтвердил тот.
– Какая нужная вещь и так проста в изготовлении! - удивлялся доктор. - Ведь их же можно сделать сотни и даже тысячи!
- Запатентовано! – произнес я, нарушив все планы доктора.
- Кем? – удивленно спросил он.
- Мной.
На самом деле патент на костыли впервые был оформлен в 1917 году Эмилем Шликом. Считается, что именно он изобрел первые костыли с подмышечными упорами, но доктору об этом я не скажу.
Возможно, я разрушил все планы и мечты доктора, но отдавать кому-то то, на чем впоследствии я могу заработать, я не собирался.
- Да, как их изготовить, мне рассказал мой квартирант, – подтвердил Елизар Семенович.
- Но по вашей просьбе, он может изготовить вам нужное количество, - сообщил я доктору. – О стоимости работы договаривайтесь конкретно с мастером.
Мои долги перед этим человеком уже начали копиться, а долги, пусть и таким образом, уже пора начинать отдавать…
- Ну, что ж, я согласен! - произнес доктор.
После этого, врач с плотником обсудили условия сделки и, получив плату за неоказание медицинской помощи, довольный доктор вышел от нас на улицу.
Ну и прохиндей! Осмотр не проводил, лечение не оказал, а плату за вызов взял! Рассуждал я о предприимчивости этого врача.

Глава 2
Как оказалось, это было не последнее посещение!
На следующее утро, только мы успели позавтракать, без предварительного стука, распахнув входную дверь, в избу зашел полицейский чиновник. Не иначе, доктор вчера сообщил. Видимо и в этом мире принято сообщать обо всех подозрительных и криминальных травмах в полицию.
- Участковый пристав Коновалов, – представился он. После чего попросил у Елизара Семеновича освободить стол.
Действительно, этому высокому и здоровому мужику с большими закрученными по моде того времени усами «руль велосипедный» (как у Чапаева), только коней валить!
Пока владелец дома убирал посуду, сотрудник полиции рассматривал меня без всякого стеснения.
Ну, еще бы он не любовался моим внешним видом. – Сегодня я был исключительно хорош! Опухший, в мелких порезах лоб, красно-фиолетовые кровоподтеки на пол-лица, проявившиеся от удара об стекло и торпеду, полузаплывшие глаза, распухшая рука и «деревянная нога». Родная мама не узнает! Такого можно сразу размещать на ознакомительном стенде в общественном месте – «их разыскивает полиция».
- А я к вам! - сообщил мне участковый пристав Коновалов то, о чем я и так уже догадался.
Дождавшись, когда вся посуда была убрана со стола, полицейский чиновник достал из портфеля чернильницу-непроливайку, две перьевые ручки и несколько бланков.
- Ну-с, рассказывайте! – произнес он, удобно расположившись за столом напротив меня.
Ага, сейчас, разбежался! - удивился я его наивным методам психологического воздействия.
- О чем? - сказал я спокойным тоном…
- Кто Вы, откуда и какие были обстоятельства получения вами телесных повреждений.
- Хорошо, задавайте вопросы, отвечу, что смогу.
Макнув перо ручки в чернильницу, и машинально подкрутив ус, господин участковый пристав произнес – Ваша Фамилия Имя Отчество…
- Дементьев Александр Сергеевич.
- Число, месяц, год рождения?
- 17 мая одна тысяча…. - И тут я остановился… - А какой сейчас год? - спросил я.
- Что, не помните? - удивился пристав.
- Вы извините, все болит и голова кружится. – Попытался я оправдаться.
- Ага! – чему-то улыбнувшись, произнес господин полицейский.
- А сколько вам лет, помните? - спросил он.
- Двадцать семь, – без запинки, ответил я ему.
Посчитав в уме, он записал в бланк год моего рождения.
- Сословие? - задал он мне следующий вопрос.
- Индивидуальный предприниматель.
- Это что же, купец что ли получается? – словно раздумывая, произнес он.
- Видимо так, – согласился я.
- А какой гильдии?
- Я не разбираюсь в этом вопросе, – признался я.
- Тогда огласите уровень вашего дохода.
- В месяц получается примерно тысяч сорок – сорок пять, - признался я.
- СКОЛЬКО?!!! - произнес участковый пристав, и уставившись на меня, напряженно замер, перестав заполнять бланк объяснения. Сорвавшаяся с ручки капля чернил поставила кляксу на безукоризненном до этого бланке объяснения…
Услышанная сумма шокировала не только господина полицейского, Елизар Семенович и Степка, которые присутствовали в доме во время моего опроса, тоже удивленно посмотрели на меня, словно я только что из ниоткуда появился в их избе.
Упс! Никогда еще «Штирлиц» не был так близок к провалу!
Согласно реформе 1775 года, купечество было разделено на три гильдии, соответствующих размеру выделяемого капитала (оборотных средств). Минимум капитала, для записи в третью гильдию, составлял 500 рублей, во вторую – одна тысяча рублей, в самую уважаемую, первую – десять тысяч рублей. И когда я озвучил сумму своего месячного дохода, сотрудник полиции, Елизар Семенович и Степка, все одновременно впали в прострацию от названных мною цифр. Ведь годовой оклад у господина полицейского в то время составлял примерно 800 рублей в год, а годовой доход у плотника и того меньше!
Поняв, что я произнес что-то не то, я попытался исправить ситуацию:
- Вы меня простите, но я наверно что-то перепутал... Несколько дней, как приехал из-за границы и поэтому ошибся в расчетах. Уж явно не тысячи, может иногда рублей четыреста в месяц я зарабатываю.. Это была тоже большая сумма, но она уже не так шокировала находящихся здесь людей…
- Аааа, что б тебя! - выругался господин полицейский и, скомкав бланк, бросил его на пол.
- То-то я смотрю, что и костюм у вас другого покроя, да и говорите вы все равно как-то не по-нашему, хоть и речь у вас русская, – произнес господин полицейский, отходя от шока.
Когда новый бланк был частично заполнен, мой опрос был продолжен.
- И так, все утверждают, что вас избили, и только вы один почему-то упорствуете… - продолжал участковый пристав.
- Ну, я же уже говорил, что ничего не помню, так как был в бессознательном состоянии, в котором меня и обнаружил Елизар Семенович со своим внуком.
Странное дело! У нас сотрудники полиции с радостью прекратят проверку, что бы не иметь «глухаря», а здесь меня наоборот, уговаривают назвать преступников… Неужели местной полиции от скуки заняться нечем?
- Упал я, сам упал! – продолжал я настаивать на реальных обстоятельствах получения мною травмы.
- Полученные вами телесные повреждения не соответствуют вашим показаниям. Было что-то еще, что вы не договариваете, – продолжал настаивать участковый пристав.
Какой проницательный! И что я ему скажу? Что я упал с моста, находясь в машине?! – так он мне опять не поверит! Как бы после такого еще и в «дурку» не отправил.
Я пожал плечами и произнес: Ко всему ранее сказанному, добавить мне больше нечего.
- Как пожелаете, - наконец-то согласился со мной господин полицейский.
Ну, вот! Давно бы так! И стоило пол часа меня «мурыжить»…
- Я хочу написать заявление о прекращении проверки по факту моей травмы.
- Напишите… Напишите… - соглашался со мной господин участковый пристав. - Вот, для начала, извольте-с ознакомиться и расписаться, – протянул он мне бланк моего объяснения.
Я достал из кармана шариковую ручку и, поставив «автограф на память» на этом документе, вернул его полицейскому чиновнику.
- Вот теперь я полностью верю, что вы недавно прибыли из заграницы! – произнес пристав Коновалов, показывая глазами на мою шариковую ручку. Несмотря на то, что ручка его заинтересовала, он не стал у меня просить её посмотреть.
Вместо этого он подробно опросил и внука и деда. Все что-то пытался узнать и найти! Даже специально записал со слов Елизара Семеновича, что когда тот меня обнаружил, у меня вообще при себе не оказалось никаких денег. Или господин полицейский преследует свои интересы и ему категорически необходимо убрать со своего участка кого-то из криминальных элементов? В таком случае я его понимаю…
- Барин, а вы действительно зарабатываете сорок тысяч? - поинтересовался у меня Степка, после ухода полицейского чиновника…
- Ну, вот! Кажется, наше общение на «ты», снова закончилось так и не успев начаться …


ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ


Первые две главы. Это пока заготовка... На будущее!
Есть много идей и планов - но все сразу не успеть, а из всего надо выбрать и продолжить то, что уже пишу, и то, что обещал...

Еще не прочитал, но заочно поставил ТАЛАНТ! Оставлю приятное чтение на спокойный неспешный удобный случай, не люблю в попыхах)))

Интересно, кто обложку делал. Сам концепт придумывал.

Это портрет автора. Что, так сложно догадаться?

Вобще-то да. И не факт, что ты прав. Или ты его лично знаешь?
У Акунина на обложках Фандорин, а не Чхартишвили.

Опять все зафлудили, флудеры....

Дьюк,самый вечно недовольный ты наш на форуме.... - вот чем тебя обложка не устраивает?

Где я такое говорил?!
Просто поинтересовался автором концепта и как он задумывался.

Обложка - главный герой, внешность человека в конце 19 начале 20 века.